о. Александр Шмеман. "Дневники"
Mar. 5th, 2009 05:12 pm20 апреля 1981 год.
Любить Божьей любовью. И себя, и других. Как нужно было бы - в наш век почти полного непонимания любви - поглубже вникнуть в радикальную "особенность" Божьей любви. Мне иногда кажется, что ее первая особенность - это жестокость. Это значит - отсутствие в ней той "сентиментальности", с которой уже давно отождествил ее (и потому - само христианство) "мир сей". В любви Божьей нет обещания "земного счастья", нет и заботы о нем. Или, лучше сказать, оно целиком подчинено обещанию и заботе о Царстве Божьем, т.е. о том абсолютном счастье, для которого создал, к которому призвал человека Бог. Отсюда первый, основной конфликт между любовью Божьей и падшей любовью человеческой. Отсечь руку, вырвать глаз, оставить жену и детей, идти узким путем и т.д. - все это так очевидно несовместимо с "житейским счастьем". Именно от всего этого в ужасе отшатнулся "мир сей", этого не захотел, это возненавидел...
Много об этом думаю. Вот, наткнулась сегодня на этот отрывок в книжке (прям в яблочко!) и поняла, что не я одна такая. "Фарисейка жестокосердная"... Отец Александр вот тоже над тем же думал, размышлял...
Вспомнились мне сегодня и строки одной песни, которую мы в Кустанае любили петь после Причастия.
Свободы ищу от железных оков,
тех, что зовутся "житейское счастье".
Вся моя жизнь - это несколько слов
тихой молитвы перед Причастием.
Ты не печалься и не страшись -
если Бог с нами, кто против нас?
Любить Божьей любовью. И себя, и других. Как нужно было бы - в наш век почти полного непонимания любви - поглубже вникнуть в радикальную "особенность" Божьей любви. Мне иногда кажется, что ее первая особенность - это жестокость. Это значит - отсутствие в ней той "сентиментальности", с которой уже давно отождествил ее (и потому - само христианство) "мир сей". В любви Божьей нет обещания "земного счастья", нет и заботы о нем. Или, лучше сказать, оно целиком подчинено обещанию и заботе о Царстве Божьем, т.е. о том абсолютном счастье, для которого создал, к которому призвал человека Бог. Отсюда первый, основной конфликт между любовью Божьей и падшей любовью человеческой. Отсечь руку, вырвать глаз, оставить жену и детей, идти узким путем и т.д. - все это так очевидно несовместимо с "житейским счастьем". Именно от всего этого в ужасе отшатнулся "мир сей", этого не захотел, это возненавидел...
Много об этом думаю. Вот, наткнулась сегодня на этот отрывок в книжке (прям в яблочко!) и поняла, что не я одна такая. "Фарисейка жестокосердная"... Отец Александр вот тоже над тем же думал, размышлял...
Вспомнились мне сегодня и строки одной песни, которую мы в Кустанае любили петь после Причастия.
Свободы ищу от железных оков,
тех, что зовутся "житейское счастье".
Вся моя жизнь - это несколько слов
тихой молитвы перед Причастием.
Ты не печалься и не страшись -
если Бог с нами, кто против нас?